Наполнять пространство смыслом. Почему стены в Белгороде не должны быть серыми

Павлу Охотину 22 года. Сам он не называет себя художником или граффитистом. Студент «Технолога» из разряда людей, которые меняют окружающее однообразие и разбивают устойчивые шаблоны о том, «как надо». Если перед ним будет выбор оживить стену или оставить как есть, выбор очевиден.

Сейчас художник оформляет пространство для студии телевидения в БГТУ им. Шухова. По его мнению, важно создать то, что никогда не захочется стереть. И неважно, будет на дворе 2019-ый или 3019 год. Как будто не замечая стойкий запах краски, человек без специального респиратора отвечает на вопросы о том, где грань между искусством и вандализмом.

— Роспись стен это искусство?

— Люди почему‑то считают, что рисовать на уличных стенах – это вандализм. Я считаю, что это и есть самая главная часть искусства. Причём самая честная его часть. Всё зародилось на Западе в 80-х, когда люди хотели самовыражения и противостояния. Некоторые художники пишут картины в галереи за деньги, а есть те, кто хочет показать всё бесплатно, от души, поэтому и выходят на улицы.

 – Как ты себя называешь? Художник? Свободный художник? Граффитист?

— Я себя никак не называю. Просто занимаюсь тем, что мне нравится. Я познакомился с графикой 10 лет назад. Случайно открыл компьютерную графику и решил посмотреть, что она из себя представляет. Именно процесс того, как ты создаёшь что‑то новое, и завлекает тебя. Самое приятное – видеть спустя лет 10 собственный прогресс. Мне никогда не приходилось ходить на какие‑то курсы, чтобы учиться. Всё доступно в Интернете: есть видео, лекции. Ты просто берёшь и делаешь, если это правда нужно.

— Как ты понял, что прогресс есть? Чего можно здесь достичь, какая самая высокая планка?

— Самой высокой планки нет, и никогда не будет. Всё, с чего мы начинаем обычно – небольшие рисунки не очень хорошего качества. Позже ты замечаешь серьёзных дизайнеров и художников высокого полёта, и хочешь хоть немного приблизиться к уровню их работ. Вырабатывается навык, ты становишься ближе к тому человеку, который тебе нравится. А после – начинаешь делать сам, не смотря ни на кого.

— В социальных сетях ты называешь себя «Рефрижератор». Но это вроде никак не связано с искусством, а больше относится к холодильной установке?

— Это очень локальное слово. Его понимают те, кто со мной постоянно общаются, слушают мой голос и речь.

 – Обычно заказы какие? Как найти диалог с заказчиком? Бывают же такие люди, которые говорят: нарисуйте мне, пожалуйста, всё синим цветом, но только чтобы он был розовый.

— Такое встречается не часто. Обычно заказчик ориентируется на тебя и рассказывает о задаче этой стены, при этом полностью развязывает руки. Ему важно, чтобы это было красиво, а каким способом – неважно. Сейчас люди нацелены на новизну. Они хотят, чтобы их окружало пространство, наполненное смыслом, а не серость. Я с этим согласен. Раньше занимался графикой для себя и своих друзей, сейчас, благодаря сарафанному радио, обо мне узнают люди, и это очень приятно. Значит, им нравится мой подход.

— Что тебе нравится в такой работе?

Мне работа нравится тогда, когда я это сделал спонтанно. Условно, я занимаюсь чем‑то и понимаю, что мысль пришла, и её срочно нужно реализовать. Прямо сейчас. И делаешь. Все взахлёб, окружающий мир тебя не волнует, и в такие моменты кажется, что ты перепрыгнул через себя. Стал на голову выше.

— А в обычные дни?

Смотришь на работы, и вроде они тебе и нравятся, но в них всегда чего‑то не хватает. Был момент, когда я долго копил портфолио, потом мне показалось, что мне это не нравится, и людям это не нравится. Я его полностью удалял, сжигал, чтобы этого ничего не было. В итоге каждый раз начинал заново.

— Можешь вспомнить какие‑то проекты, которые в душу запали больше всего?

— Я сотрудничал с ребятами из Перми. Они там открывали арт-пространство. Это площадка, где каждый человек может показать себя и свои возможности. Поиграть музыку, например. В итоге я потратил около двух недель, и это были, наверное, самые тяжёлые две недели в моём творческом пути. Мало спал, было много кофе и мыслей. В итоге мы сделали арт-пространство в едином ключе. Всё получилось довольно стильно, и я остался доволен. Такое бывает нечасто, потому что я очень требователен к себе и к тому, что делаю. Не умею себя хвалить.

— Каким ты видишь Белгород?

— В Белгороде много творческих личностей, которые всеми силами пытаются как‑то преобразить город. Меняется форма исполнения арт-объектов, появляются серьёзные граффити, оформление заведений выходит на новый уровень, потому то люди устали от серости и хотят уникальности. При этом я не скрываю, что вижу иногда откровенную мазню. Когда школьник взял баллончик и на старом здании написал слово из трёх букв. Этого я не приемлю. Такие «поступки» не только эту самую стену не красят, а в первую очередь этого человека, которому попросту нужно чем‑то заняться. Для меня, повторюсь, искусство – это смысл, детали, качество. Но никак не уродство. Опять же, каждый человек – творец. И только общество решает, вандализм это или искусство. Художники должны быть легальными, если можно так сказать. Эта часть жизни настолько свободна и не должна иметь рамок. В идеале.

— Можно ли назвать город свободным для таких творческих людей как ты?

— Вполне. Мне никто не ставит рамки. Я ведь не выхожу ночью с баллончиком, по‑быстрому что‑то намазать. Всё законно.

— В крупных городах не боятся прибегать к каллиграфии. Тому же Покрасу Лампасу дают зелёный свет на роспись больших объектов. Как ты думаешь, Белгороду это нужно, или это не ложится в общий концепт города?

— Лампас (основатель направления «каллиграфутуризм» прим. О.Б.) заслужил доверие и уважение не просто так. Это безмерно талантливый человек, который творит настоящие чудеса. Его работы – масштабны. В столицах, возможно, люди прогрессивнее. Белгороду, на мой взгляд, такие объекты нужны. Они вообще любому городу нужны. Это своего рода визитная карточка арта. Если бы у нас когда‑то согласились пойти на такой эксперимент, я был бы счастлив поучаствовать. Городу нужен такой глоток воздуха.

— Если мы говорим о творчестве, что для тебя фундаментально здесь, что самое главное?

 – Для меня творчество – это способ оставить что‑то после себя. Я уйду когда‑то, а эти вещи останутся.

— И напоследок… Ты хороший художник?

— Пока не решил.